Поэты серебрянного века
Следующий поэт Серебряного века – Ахматова Анна Андреевна. Еще будучи ребенком, маленькая Анна Горенко (настоящая фамилия поэтессы) мечтала писать стихи. За свою жизнь ей довелось увидеть две разные России – дореволюционного и советского периода, в то время как в своем творчестве она стремилась защитить и сохранить традиции классической русской культуры.
Благодаря собственной сдержанности, женственности и аполитичности творчества, персона Ахматовой идеально воплотила в себе трагический дух России XX века. Как поэты Серебряного века Николай Гумилев, Михаил Зенкевич, Осип Мандельштам, Михаил Лозинский и другие, в свое время поэтесса примыкала к литературному направлению Серебряного века под названием акмеизм.
Для творчества Ахматовой были характерны и размышления о жизни, и о любви, о красоте природы, об истории. Но главной все же была тема любви, которая позволила поэтессе создать особенный женский образ, с внутренней силой, многогранностью, твердостью, но вместе с тем и нежностью. Поэтическая героиня Ахматовой всегда прямолинейна, в ней отсутствует жеманство, и она открыто делится с читателем личными трагедиями и переживаниями.
Еще одна важная для Ахматовой тема лирики – это любовь к Родине. Мысли о том, чтобы покинуть Россию, она считала недостойными для того, кто зовется поэтом (она говорит об этом, например, в стихотворении «Не с теми я, кто бросил землю...») – по ее мнению, поэты душой и сердцем должны быть привязаны к своей земле и к своему народу.
Особенно популярны стихотворения Ахматовой «Я научилась просто, мудро жить...», «Я не любви твоей прошу...», «Сжала руки под темной вуалью...», «Словно тяжким огромным молотом...» и поэма «Реквием».
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины жёлто-красной, Слагаю я весёлые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь.
Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озёрной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.